Мяч попал в центр щита и отскочил, едва не угодив в кольцо.

– Ну вот, уже лучше, – сказал Саймон, поймав его. – Надо поупражняться немного – и все получится. Значит, ты пришла, чтобы поддержать меня в первом домашнем матче? Я тронут, партнер.

– Нет, это моя сестра хотела пойти на баскетбол, – произнесла я и кивнула в сторону Адди и Элиота, которые изучали карту на экране смартфона, одновременно наблюдая за мной. Монти нигде не было. – Вот я и отправилась с ней. Мне нельзя никуда ходить без нее. Я наказана.

– Ясно. А я-то думал, что это была твоя идея. – Саймон передал мне мяч и, шагнув мне за спину, снова положил руки мне на плечи. – Вытяни пальцы. Нужно, чтобы при броске мяч вращался в направлении, обратном броску. И еще одно – не спускай глаз с задней стороны кольца.

Я едва удержалась от искушения повернуться к Саймону. К счастью, мне все же удалось взять себя в руки. Впрочем, легче от этого не стало – теперь он верхней частью груди касался моей спины. Я невольно обратила внимание на наши руки, обхватывавшие мяч.

Приятный голос Саймона звучал уверенно и спокойно:

– Наверное, ты сделала что-то очень нехорошее, если тебя наказали. Я угадал? Ну, пожалуйста, скажи «да».

– Это долгая история, – ответила я, глядя на кольцо. – У меня проблемы со школьным начальством.

– Какой ужас, – рассмеялся Саймон. – Ну, Дэл, бросай.

На сей раз его руки направляли мое движение. Мяч сделал плавную дугу в воздухе и попал точно в кольцо, негромко зашуршав сеткой.

– Ура!

Повернувшись, я увидела, как моя улыбка отражается на лице Саймона.

– С моей помощью, – промолвил он и легким прикосновением пригладил мои чуть растрепавшиеся волосы. – А что за проблемы? Ты совершила какой-то ужасный поступок? Прогуляла занятия? Ты, наверное, страшный человек.

– Ты думаешь?

– Ну да. Раз ты создаешь проблемы, – сказал Саймон, и в его устах это прозвучало как похвала.

– Ты будешь смеяться, но именно это обо мне и говорят.

– Вот видишь? Значит, я угадал.

От его кожи исходило тепло – как тогда, ночью. Ощутив это, я невольно придвинулась ближе к нему.

– Саймон! – Подбежавшая к нам Бри с ходу обвила руками его шею. – Ты играл просто потрясающе! Ваша команда замечательная! Ваших противников было просто не видно на площадке. И тот твой трехочковый бросок был просто великолепным! Клянусь, скаут из Аризоны только на тебя и смотрел.

Саймон освободился от объятий Бри, и лицо его словно погасло. Бри склонила голову набок и бросила на него изучающий взгляд.

– Ты подвезешь меня на вечеринку к Дункану? – спросила она. – Я собиралась поехать с Кассиди, но в ее машину уже набилось столько народу, что там не осталось места.

– Да, конечно. – Саймон повернулся ко мне. Вид у него был виноватый. – Послушай, я собирался на вечеринку к Дункану.

– Да, я поняла.

Меня будто обдало ледяной волной. Я подняла лежавшее на полу пальто, стараясь не встречаться с Саймоном взглядом.

– Если хочешь, ты тоже можешь туда пойти. Там будет много наших.

– Дункану не понравится, если к нему заявится кто-то, кого он не знает, – заявила Бри. – Мы не можем тащить с собой кого попало.

На мгновение мне показалось, будто Саймон проигнорирует ее возражения. Его репутация и авторитет, которым он пользовался среди сверстников, вполне позволяли ему взять с собой изгоя – приятели наверняка простили бы ему эту прихоть. Но Саймон заколебался, и я поняла, что ошиблась.

Я решила прийти ему на помощь.

– Я ведь наказана, не забывай. Школьные вечеринки – это не мое.

– Что правда, то правда, – с нескрываемой издевкой вставила Бри. – Как думаешь, почему?

Я улыбнулась Саймону, изо всех сил стараясь удержать на лице беспечное выражение:

– Ладно, не переживай. Развлекайтесь.

– Послушай, Дэл… – начал Саймон, но я уже направилась к выходу из спортзала, утешая себя тем, что уходящий всегда находится в выигрышном положении.

– Он тебе нравится, – сказал Элиот, когда мы уселись на ступеньки на крыльце моего дома.

– Саймон? Нет, не особенно.

– С того момента, как Пауэлл сделала вас с ним напарниками, ты ведешь себя странно. Путешествуешь, причем в одиночку, хотя тебе это запрещено. Флиртуешь напропалую с Саймоном. Сегодня он явно подкатывался к тебе, и ты ему это позволила. Мои глаза не врут.

Элиот был прав, но я решила все отрицать.

– А ты разве не слышал, как Бри сказала ему, чтобы он не брал меня с собой на вечеринку? – осведомилась я. – И он ее послушался.

– Ты должна держаться от него подальше, – заявил Элиот. – Он сделает тебя несчастной.

– Это наш разговор делает меня несчастной.

Элиот всегда проявлял антипатию к тем молодым людям, с которыми я так или иначе общалась и о которых можно было подумать, что они мне нравятся. Но с Саймоном я вовсе не общалась – события последнего времени можно было считать исключением из правила.

– В этом парне есть что-то очень странное, – продолжил он. – Два эффекта барокко за такое короткое время, и он в центре обоих? Я должен в этом разобраться прежде, чем ты бросишься ему на шею.

– Я вовсе не собираюсь бросаться ему на шею! – нахмурилась я. – И вообще он не мой тип.

– Ты о ком? – спросила Адди из-за сетчатого экрана, закрывавшего дверной проем. – Об этом баскетболисте, который липнет ко всем девушкам подряд?

– Забудь, – сказала я и, опираясь локтями о колени, опустила плечи, глядя в пол.

– Ты ведь знаешь, что у тебя с ним ничего не может быть, – не унималась сестра. – Он не Путешественник.

– Для меня он пустое место, – произнесла я. – Просто парень – не лучше всех остальных.

– Вот и хорошо! – хором воскликнули Элиот и Адди.

Запрет на отношения между Путешественниками и обычными людьми, на мой взгляд, являлся глупостью. Сам Совет смотрел на подобные вещи сквозь пальцы до того момента, когда у Путешественника начиналась практика. Примерно в это время подавляющее большинство людей всерьез обустраивали свою жизнь. Отношения, возникавшие в данный период, действительно могли быть серьезными. Но до этого… Нет, я прекрасно понимала необходимость сохранения в неприкосновенности наших особых генов. Без нас Главному Миру грозила гибель. Но ведь я вовсе не собиралась выходить замуж за Саймона. Хотела всего лишь… Впрочем, я сама не знала, чего хотела. Но во всяком случае, не совместной жизни в загородном доме, обнесенном забором из белого штакетника.